Никогда не знаешь, где тебя поджидает ОН.
В тот раз он подкрался особенно незаметно и неожиданно. Октябрьский Петербург был уныл, но по-своему прекрасен. Я бежала на работу по тихим центральным улицам города. Да, такие имеются в районе 5 углов.

Говорят, улица Правды сильно изменилась за последние лет 15, обновилась, приукрасилась. Небоскребов, конечно, не понастроили, но старые здания довели до фешенебельно-респектабельно-глянцевого состояния, выбелив, остеклопакетив и понатыкав там-сям кустов и цветиков.
У одной такой клумбы и дожидался меня ОН, сюрприз. Он явил себя не сразу. Ничем не примечательный БОМЖ, неопределенного возраста и херового состояния, сидел, прислонившись к столбу фонаря около роскошного офиса чего-то-там. Подобные контрасты давно перестали меня смущать. Но, как известно, первое впечатление обманчиво. Скользнув по нему на автомате бессмысленным взглядом, я остановила время. Ноги еще как бы шли, голова вернулась и снова смотрела вперед, но мозг, получивший отчетливый мощный удар, уже не принадлежал мне. Пальцы инстинктивно сжались в кармане в кулак. У БОМЖа, на бритой голове с сантиметровым ворсом, явно со следами недавнего битья и обильной подсыхающей крови, вся правая часть черепа была заполнена колонией опарышей. Это было так же мало похоже на правду, как если бы он взлетел. Человек и опарыши. Но не верить было нельзя. За сотую долю секунды мозг заставил осознать чудовищную очевидность правды. Живой человек был поражен множественными личинками мух. Большие и маленькие, никотиново-желтые, иссиня-белые и кремовые, шевелящиеся и дохлые, в слипшихся от крови волосах они жили своей, независимой мушиной жизнью. Миллион вопросов вспыхнули в голове: «В курсе ли он о своих жильцах?», «Чувствует ли, как они жрут ему башку?», «Попали ли они уже в мозг, или нет?», «Как давно они живут на нем?», «Умрет он из-за них в ближайшее время, или будет жить как ни в чем ни бывало?». Мое тело уносилось вдаль, но утро, бесспорно спустилось в мусорное ведро открывшейся реальностью.