Украина. Фото: Ростислав МИСЮКЕВИЧ. Лидия Дуравина сидит на остановке на Южной Борщаговке в Киеве. В картонных коробках и пакетах хранит вещи и еду. Грязную одежду ходит стирать к родственнице. Ее узлы занимают пол остановки. В час дня на остановке маршрутных такси сидя спит пожилая женщина. На ней несколько теплых кофт, куртка, застегнутая на верхнюю пуговицу, зеленая юбка. Ноги в резиновых калошах покрытые красным одеялом, голову в капюшоне опустила на грудь. У ног стоят две пластиковые бутылки с водой. Рядом в кучу свалены картонные коробки и пакеты с каким-то вещами - узлы занимают почти половину остановки.
Через дорогу - вход на рынок Днепр, на столичной Южной Борщаговке. Он граничит с роддомом - к его двери метров 100. Вдоль дороги ряд жилых домов, 2 м слева от остановки стоит ларек с овощами и фруктами.
- Она здесь где-то в августе появилась. К этого месяц-два на трамвайной остановке сидела - с другой стороны рынка. А потом сюда перебралась, свалку развела. У нее там крысы скоро заведутся. А как ее зовут, я и не знаю, - говорит продавщица лет 40, с короткими волосами, в фартуке. - Вы за нее не переживайте - в нее деньги есть. Попрошайничать она на ту сторону базара ходит, на трамвайную остановку. А здесь только ест и спит, спит и ест. Ей баночки с едой и волонтеры несут, и из церкви, и местные ее жалеют. Она всем говорит, что ее из квартиры выгнали, что ей деваться некуда. А на самом деле у нее дом есть где-то в селе в Винницкой области - самая рассказывала. Мы спрашиваем: "Так чего же ты туда не едешь - там же прокормиться можно, огород, курочку какую-нибудь держать?". Она: "Ага, там работать надо, а тут еды - во!", - Продавщица показывает руками, сколько.
Достает из пачки, лежащей на прилавке, тонкую сигарету. Закуривает.
- Я таких, как она, жалеть не могу - они сами такую ​​жизнь выбрали. Никогда не забуду - работала когда-то на Петровке. Стою напротив "Макдональдс", подъезжает машина - я в них не разбираюсь, но видно, что дорогая. Выходит тетка в платке - дородная такая, рыжая, в дырявых колготках. В руках куклу замотанную держит - видно, что это не ребенок. Говорит водителю: "Заберешь меня во столько-то". А потом делает дебильное выражение лица, начинает что-то мычать, "ребенка" этого в руках трясти - и так идет к рынку. Я тогда поняла, что подавать больше никогда не буду.
- Мы к ней уже три раза подходили. Она говорит: "Как сидела - так и буду сидеть!". И проклинает всех. Мне сказала: "Поше себя белые тапочки и заказывай гроб!" - Рассказывает 76-летняя Зоя Петровна, живет в доме рядом. - Участковый ей по-доброму объяснял, что здесь сидеть нельзя, остановка. А она: "Дай мне квартиру - я отсюда уйду".
К участкового пункта милиции идти несколько минут от остановки.
- Люди видели, что приходила ее дочь. Говорила: "Мама, не позор нас - иди домой", - говорит мужчина в полосатой кофте, что сидит в кабинете за ноутбуком. Не называется. Добавляет, что говорит как частное лицо с другой. - Думаю, она здесь и ночует - я второй раз иду домой в 10-11 вечера, а она там. И утром ее вижу - сидит, дремлет. Потом идет на рынок, собирает еду-напитки, что люди по жалости дают. Ситуация какая? Половина местных говорят: уберите ее с остановки, там и антисанитария, и т.д., и т.п. Но является и половина, что ей дают есть-пить. Другими словами, ее здесь же люди и прицепилы. Если бы не кормили - ее бы здесь не было, ибо собака в лес бежит, если не кормят.
В кабинет заходит женщина лет 50. Мужчина просит ее подождать.
- Она сама по себе никому не мешает - мешает тот мусор, что она снесло. Но подвинуты ее может только "Киевпастранс", остановка - это их территория. Я им звонил. Говорят: "Примем меры, направить туда сотрудников". А милиция ничего сделать не может - статью за бродяжничество три года как изъяли. Кому-то нравиться жить в имении, кому-то в квартире, кому-то в лесу. Вот ей нравиться жить на остановке - за что же ее штрафувать?
Возвращаюсь на остановку. Женщина проснулась. Перебирает вещи в одном из пакетов - там старые кофты и свитера. Достает из кармана несколько сложенных купюр номиналом от 1 до 5 грн, снова прячет. Пьет воду из 1,5-литровой бутылки.
- Я 13 лет здесь рядом прожила, на улице Зодчих, - рассказывает. Поправляет правой рукой прядь черного с проседью волосы, выбивается из-под платка. Пожовуе потрескавшимися губами - сохранились только два зуба. - Я за отцом и сыном ухаживала, они мои Дальние родственники. Обещал квартиру на меня переписать, только документы оформить не успела. Сначала старший от болезни умер, а потом и сын - он тоже болел, только еще и пыль. У меня паспорта нет - я свой старый в паспортный сдала, а "синий" мне не дают. Говорят, что я им Никаких документов не давала. Пенсии тоже нет - как ее без паспорта оформишь? Потом я заболела, ходить не могла. Взяла к себе родственницу, Чтобы она за мной присматривала. А потом пришел Этот фашист, ремонт нам делать. Видит - инвалиды живут, сопротивляться не будут, Решил квартиру на себя переписать. Меня выгнали, ее бьет. Второй год на улице живу - то здесь, то еще где-то. Зимой на вокзале Ночевала, на улице НЕ высидишь. Надо паспорт восстановить и пенсию оформить. Но у меня ноги опухли, ходить не могу, - вытягивает из одного из пакетов кусок батона, крошит двум голубям. - Летом два раза жила в баптистов, в Боярке. Они там гробы делают, цветы какие-то. За меня их пастор заплатила - женщина. Сама к ним пришла, они здесь рядом сборы Свои проводят. Когда из дома выгнали, мне квартиру в селе купили, в двухэтажке - Чтобы я от них отцепилась. Но там дрова каждый день носит надо, только печка есть. Ни газа, ни воды. Я там зимой неделю жила, намерзлась. Вернулась в Киев.
Подходят две женщины. Одна из них держит лист бумаги и ручку.
- Здравствуйте, мы к вам, из отдела соцпомощи, - приветствуются. - Поступил сигнал, что вы здесь живете.
Записывают: Дуравина Лидия Петровна, 65 лет. Расспрашивают, имеет хоть какие-то документы для оформления пенсии.
- Справку могу взять с завода на Дарнице, что я там работала, и из жека - что я в Этой квартире жила 13 лет.
- А почему вы в интернат НЕ захотели ехать, вам же предлагали? Там бы и с документами помогли.
- После что там за каждую ночь надо 4 рубля платит.
- Обратитесь в милицию, они обязаны паспорт восстановить, - советуют женщины и уходят.
- Это в горадминистрацию позвонили, сказали, что человек на остановке живет. Они такие жалобы обычно спускают к нам, - говорит одна из них. - Мы начальству отрапортуем - и все затихнет. Потом опять начнут звонить, кому-то это в конце концов надоест, и нас опять пришлют сюда. И все по кругу. Мы-то чем помочь можем - домой ее разве что забрать?
Возвращаюсь на остановку.
- Воду я на базаре набираю - она ​​хоть и техническая, но кран прямо на улице, - рассказывает бездомная о своем быте. - В туалет днем ​​не хожу - он 2 гривны на базаре. А ночью все бесплатно гадят, возле трамвайных путей. Я тоже - а что делать? А в пакетах одежке и продукты. Моюсь в родственницы, она иногда пускает. Вчера ей вещи постирать занесла. Хотела сегодня забрать, но дома никого, только собака гавкает. А вещи на балконе сушатся, я видела. Иногда и заночевать пускала, когда фашиста этого дома нет. Он в моей комнате сейчас живет. А что ко мне дочь приходила, это ложь. Мне люди помогают - вот куртку девочка принесла, - вытягивает из пакета красную ветровку.
- Разве можно такое делать? - Обращается к ней женщина в очках и плаще, вышла из маршрутки. - Здесь дети ходят, а вы на пивзупинкы разложились!
- Иди к е. .. ной матери! Завтра ты тоже будешь на улице, поняла? Скотина! Иди отсюда - щас споткнешься и сдохнешь. Надоели!
Женщина в очках качает головой, идет.
Спрашиваю, что делать зимой.
- В церковь поеду. Лучше, конечно, к православным, но в баптистов денег больше, - улыбается.
Выкрутился - живой, не вывернулся - умер
- Среди киевских бездомных преобладают те, кто приехал из регионов на заработки. Сначала они снимают квартиру - живут по 20-30 человек в комнате. Одни так и не находят работы, другие ее теряют - и оказываются на улице, - рассказывает 33-летний Артем Макеев, президент Всеукраинского благотворительного фонда "Социальное партнерство". - Денег, чтобы вернуться домой, нет. К тому же человеку стыдно возвращаться - она ​​не только ничего не заработал, но и успела "опуститься". Это обычно разнорабочие, молодежь без образования, те, кто вышел из мест лишения свободы.
Немало среди беспризорных и жертв афер - квартирных, и не только. Бывает, приезжего обпоюють уже на вокзале - и забирают все, что у него было.
Средний срок жизни на улице - четыре года, и от возраста или пола это не зависит. Умирают чаще всего от болезней, обморожений и ожогов. Почти во всех отекают ноги, они трофические язвы, варикозы. Случаев, когда подростки могут облить "бомжа" бензином и поджечь, тоже хватает. 30 процентов людей больны туберкулезом.
Наш центр направляет бездомных в больницы и поликлиники. По закону, их должны принимать в медучреждения, но чаще говорят: "Мест нет, лекарств не хватает". Люди поставлены в условия "выкрутился - живой, не вывернулся - умер".
 
10-30 тысяч бездомных есть в Киеве, по оценкам общественных организаций. Количество официально зарегистрированных бездомных в столице не превышает 3 тыс.
 

Ростислав МИСЮКЕВИЧ