«Наша Нива» уже писала, как за помощь бездомным было заведено уголовное дело и как организатора приюта обвинили в сектантстве и деятельности от имени незарегистрированной организации. Корреспондент «НН» побывал в деревне Александровка, чтобы увидеть, действительно ли там действует религиозная секта.
Деревень под названием Александровка по всей Беларуси наберется с десяток. Александровку, что в Щучинском районе, найти непросто, она не обозначена на большинстве карт и даже на сервисе Google Maps. В этой деревне хорошо если наберется домов двадцать, однако из них жилых еще меньше. Три дома заняты под приют для бездомных, организованный Алексеем Щедровым, который в деревне известен как Луиджи — такое имя он принял, став послушником.

«Начни с корней»

«Я рос в Новополоцке, в интернате для сирот. С детства, на протяжении семи лет я ездил в Италию и жил в семье итальянцев. Обычно я уезжал на три месяца во время летних каникул, а зимой еще на месяц. Было и так, что я прожил в Италии два года подряд, ходил там в школу.

Однако в Италии произошел трагический случай: погиб ребенок из Беларуси, тоже сирота. И Лукашенко приказал, чтобы всех детей, которые ездили в Италию, вернули обратно. Я помню, тогда каким-то образом вернули даже детей, усыновленных в Италии. Так я снова оказался в интернате. Затем поступил в медучилище, получил специальность фельдшера и работал на скорой помощи», — рассказывает Алексей.

«Искренне верующим я стал недавно, уже когда работал фельдшером. Господь посылал мне знаки, и я понял, что должен помогать бедным и обездоленным. Тогда я пришел к митрополиту Кондрусевичу и попросил у него благословения. Кондрусевич благословил меня и сказал: „Я не знаю, с чего ты будешь начинать, как ты будешь помогать бедным, ведь ты сам беден“. Он посоветовал мне начинать с корней. И я начал с корней: стал искать помещение для дома милосердия. Спрашивал у верующих в храме, и мне помогали кто чем мог. В результате мне продали дом в Александровке. Дешево, за 500 долларов. И деньги на это присылали со всей Беларуси — люди сами узнавали, чем я занимаюсь, и жертвовали. Потом мы купили еще два дома в Александровке».

«Было 30 человек, осталось 5»

Дом милосердия начал функционировать 1 декабря 2011 года. За все время работы Алексей приютил 97 человек.

Основные «гости» дома милосердия — бомжи, алкоголики, нищие, бывшие заключенные. Алексей находит их в Гродно и привозит в Александровку, а иногда они приезжают к нему сами.

«Я ищу на вокзале, в подвалах. Однако все нищие уже знают обо мне — каждый четверг я привожу еду и раздаю ее у Фарного костела», — говорит Щедрый.

Алексей сообщил, что до недавнего времени в его доме милосердия проживал 21 человек. Но после того как против Алексея возбудили уголовное дело по статье 193.1 УК «Незаконные организация деятельности общественного объединения, религиозной организации или фонда либо участие в их деятельности», большая их часть уехала из Александровка.

«Они сказали, что если меня посадят, им будет некуда уйти. Поэтому лучше позаботиться о приюте заранее — и уехали. Теперь в доме милосердия живет только пятеро. Сергей — парализованный бомж. Я нашел его в подвале, он был весь в паразитах, заросший. Слава — еще один лежачий. Он отморозил ноги, и их частично ампутировали. Еще двое мужчин могут работать, а единственная женщина Анна работает в огороде и помогает по кухне», — закончил перечислять Алексей.

Соседи не понимают

Алексей говорит, что ему помогают многие верующие. «Помогают кто чем: одеждой, едой, помогают по хозяйству. Вот местный фермер помог сделать ремонт, привозит периодически еду. Как-то вызвали „скорую“. Приехала врач и, увидев, что мы делаем доброе дело, потом вернулась, привезла еду и одежду. На свете много добрых людей», — уверен Алексей.

Дома, занятые под приют, хотя и выглядят старыми, однако внутри довольно уютные и чистые. В них оборудованы санузлы с ваннами и унитазом — редкость для деревни даже сегодня. У Алексея в Александровке свое хозяйство: козы, куры, свиньи, огород.

Однако местным жителям, — по словам Алексея, в Александровке постоянно проживает пятеро человек — не очень-то нравится соседство с «деклассированными элементами». Не высокого мнения они и о самом Луиджи.

«Возьмет свои четки и ходит по деревне, ничего не делает. Устроился бы куда-нибудь на работу, что это за мужик такой?» — рассуждает один из соседей. На вопрос, помог ли он дому милосердия, мужчина ответил: «У нас своих детей хватает. Мы его не трогаем и он нас не трогает».

Сам Алексей говорит, что враждебного отношения не ощущает. «Они просто не понимают того, чем я занимаюсь», — уверен он.

«Из Александровки мне сказали не брать»

«У нас здесь нет соблазна пить, люди работают и молятся. Такая атмосфера помогает им», — рассказывает Алексей.

По его словам, местные власти, к сожалению, не помогают ему заниматься терапией «брошенных и обездоленных». Даже наоборот.

«Людей, которые живут здесь, не берут на работу в местные колхозы. Так велело руководство, и когда узнают, что человек живет в Александровке, ему отказывают в устройстве на работу. Не берут и в Василишки, а там крупное хозяйство и руки нужны. Вот, например, под Минском живет фермер, который постоянно берет на работу людей из дома милосердия. И потом приезжает ко мне и рассказывает, что они очень хорошо работают. А в Василишках их разворачивают», — возмущается Алексей.

Неясное будущее

«Если бы не это место, мои кости бы уже сгнили!» — рассказала Анна, она родом из Щучина. Ее история банальна: как у тысяч белорусов, ее жизнь была перечеркнута алкогольной зависимостью. Теперь же она не пьет, занимается огородом и готовит пищу в Александровском доме милосердия.

«И меня здесь тоже отказываются брать на работу, когда узнают, что я из Александровки, хотя у меня в отличие от бомжей есть Щучинская прописка. Там мне после смерти матери отошла треть дома. Однако я не хочу уходить отсюда. Как там сказали чиновники? „У нас нет бомжей и бездомных, у нас есть только малоимущие“. Так вот, приют Луиджи — это место, где меня уважают, где ко мне относятся, как к человеку. И я готова на весь мир кричать, чтоб только сохранить это место», — говорит она.

«Я разговаривал с отцом Филиппи, секретарем нунция Гуджеротти. Объяснил ему ситуацию. А потом еще и ксендз Александ Шемет в разговоре с ним напомнил о проблемах. Я написал Папе в Рим, написал в организацию Сестер Матери Терезы, написал маме (Алексей называет мамой женщину, у которой он жил в Италии — НН). Поэтому церковь о нашей проблеме знает и поддерживает нас», — рассказал Алексей.

В Беларуси же у Алексея может быть совсем иная известность. «По Щучинскому радио и телевидению показали и рассказали, что у нас здесь секта. Потом ксендз Антоний Гремза, заместитель гродненского епископа, собрал журналистов и рассказал им, что здесь не секта, здесь занимаются оказанием помощи людям», — рассказал Алексей. Однако вместе с тем опровержения прозвучавшей информации так и не последовало.

У Алексея много планов относительно расширения приюта, и он охотно делится ими. С ксендзом Александром Шеметом, во время его приезда для богослужения в часовне во имя Матери Терезы — женщины, которая помогала обездоленным — они обсуждали, как обложат дома кирпичом и блоками, что следует построить прачечную и оборудовать карантинный блок для прибывших в приют.

Однако, судьбу дома милосердия в Александровке определит решение суда: статья 193.1 предусматривает наказание в виде штрафа, ареста сроком до шести месяцев или лишения свободы на срок до двух лет.